18 апреля в российский прокат вышел анимационный фильм Милорада Крстича «Ограбление по Фрейду»
Крстич захотел снять фильм о картинах. Живописные полотна стали в «Ограблении по Фрейду» драйвером сюжета: именно из-за них модный арт-терапевт Рубен Брандт, войдя в сговор с тремя пациентами его клиники, запускает криминальную погоню с ограблениями крупнейших мировых музеев. Преступники крадут работы не из-за денег или славы, а лишь пытаются излечить Рубена от кошмарных сновидений, в которых великие полотна изощренно убивают бедного психолога.
Гремучая смесь криминала, искусства и психологии оказалась эффектной ширмой для серфинга по волнам классического и современного искусства. Рубен Брандт (два великих художника подмигивают нам в этом имени) знает толк в живописи: ему снятся и потом попадают в вынужденную коллекцию только первостатейные художники — Сандро Боттичелли, Ганс Гольбейн, Винсент Ван Гог, Тициан, Эдуард Мане, Пабло Пикассо, Энди Уорхол… И снимаются они со стен реальных музеев вроде Лувра, Галереи Тейт, Орсе, Уффици, МОМА и Эрмитажа. Кстати, из главнго питерского музейного святилища вынесли «Женщина, держащая плод» (1893) Поля Гогена — причем кража происходила филигранно, как настоящий перформанс в здании музея. Каждое новое ограбление не калькирует предыдущее — любителям музейного акционизма будет чем вдохновиться.
Нужно отдать должное либерализму культурных институций и дипломатическим талантам авторов фильма. Несмотря на трансформированные изображения картин (в некоторых угадываются лишь символы и абрис реально существующих произведений), каждая из попавших в фильм живописных и графических работ очищалась по правам. С владельцами согласовывались тончайшие нюансы того, что конкретно будет происходить с работами в кадре. А ведь иногда авторы шалят на грани: заставляют персонажей вырезать шедевры из музейных рам стрелами, а то и вовсе деконструируют какого-нибудь Раушенберга или Дюшана.
«Ограбление по Фрейду» играет со зрителем в живописную чехарду, дразнит отсылками и цитатами, будоражит воспоминаниями и контекстом. И становится замечательным колодцем символов, из которого каждый зритель сможет выловить любимые. После фильма остается открытым вопрос, может ли искусство быть врачевателем человеческой души, или наоборот — оно травмирует человека, воспринявшего произведение слишком близко к сердцу. Но один факт становится непреложным: образы искусства живут вокруг нас, нужно только их видеть так же ясно, как авторы «Ограбления по Фрейду».